Представляем вниманию читателей интервью пресс-службы ФНКА АзерРос с Балаевым Айдыном Гусейнага оглы, доктором исторических наук, ведущим научным сотрудником Института археологии и этнографии НАНА, автором многих научных работ по этносоциологии, этнической социолингвистике и политической истории Азербайджана: «Азербайджанское национальное движение в 1917-1918 годах», «Этноязыковые процессы в Азербайджане в XIX-XX веках», «Февральская революция и национальные окраины. Мартовские события 1918 года в Азербайджане», «Азербайджанские тюрки», «Азербайджанская нация: основные этапы становления на рубеже XIX-XX веков» и другие.

Айдын Балаев — автор двух книг, посвященных азербайджанскому государственному, общественно-политическому деятелю Мамед Эмину Расулзаде, в которых исследует различные этапы его жизни и деятельности — от первых шагов на политической арене до периода эмиграции, когда он в тяжелейших условиях чужбины продолжал свою бескомпромиссную борьбу за азербайджанский идеал в качестве одного из лидеров всей кавказской эмиграции.
— В связи со 100-летием Азербайджанской Демократической Республики (АДР), который отмечается в 2018 году, в азербайджанском обществе возрос интерес к тем историческим событиям и людям, творившим эту историю. Какие уроки необходимо извлечь из событий столетней давности и о чем нам стоит задуматься?

— Прежде всего, хочу подчеркнуть, что падение АДР в апреле 1920 года было обусловлено геополитическими факторами. В тогдашней расстановке геополитических сил в регионе Азербайджанская Республика не имела ни единого шанса, чтобы выжить. Азербайджанцы просто не были в состоянии собственными силами нейтрализовать угрозы, исходящие от могущественных соседних государств. Единственным гарантом независимости Азербайджана могла бы стать Турция, которая, впрочем, в смертельном противостоянии со странами Антанты сама нуждалась во внешней поддержке. И правительство Ататюрка вынуждено было пойти на сближение с большевиками, чтобы получить необходимую военную помощь взамен признания Южного Кавказа, в том числе Азербайджана сферой влияния Советов. И это окончательно предрешило судьбу АДР.

Тем не менее, из истории АДР необходимо извлечь некоторые уроки на будущее. Главный из них заключается в том, что лидерам АДР так и не удалось сделать исповедуемые ими идеалы национальной независимости и свободы достоянием каждого гражданина страны. В этом отношении существовала огромная пропасть между национальным сознанием элиты и традиционалистским сознанием пассивно идущих за ней народных масс, которых элита не смогла в достаточной мере сплотить под своими лозунгами. Именно этим объясняется тот факт, что по сравнению с соседними Грузией и Арменией, Азербайджан стал относительно легкой добычей большевиков.

— Достаточно ли изучены учеными отношения между АДР и большевистской Россией, дипломатические связи АДР, внутренние реформы правительства АДР?

-Думается, что благодаря кропотливой исследовательской работе целой группы азербайджанских ученых в период после восстановления независимости Азербайджана в начале 90-х гг. прошлого столетия были достигнуты большие успехи в изучении различных аспектов истории АДР. И в данный момент 1918-1920 гг. являются наиболее хорошо изученным периодом азербайджанской истории. Безусловно, имеются определенные проблемы и недостатки в исследовании каких-то деталей и нюансов, но общая историческая картина данного периода уже сложилась, и внести в нее какие-то кардинальные изменения практически невозможно.

— В 2009 году Вы написали книгу о Мамед Эмине Расулзаде. Впоследствии подготовили двухтомник, посвященный основоположнику Азербайджанской Демократической Республики. Чем был вызван Ваш интерес именно к М.Э.Расулзаде из целой плеяды деятелей АДР — Алимардан бек Топчубашев, Фатали хан Хойский, Гасанбек Агаев, Мамед Юсиф Джафаров, Насиб бек Юсифбейли и другие?

— Нисколько не умоляя заслуги перечисленных Вами выдающихся личностей, внесших огромный вклад в строительство первого национального государства на мусульманском Востоке, все же необходимо признать, что ключевую роль в этих процессах сыграл именно М.Э. Расулзаде. Ведь, прежде чем построить здание, необходимо подготовить его проект. В этом смысле проектировщиком здания под названием «АДР», несомненно, является М.Э. Расулзаде, которому удалось создать идеологию азербайджанства (Azərbaycançılıq), ставшей теоретической основой национальной государственности азербайджанцев. Другое дело, что он не только был автором проекта, но и одним из ведущих строителей этого здания, что лишний раз подчеркивает значимость этой фигуры для национальной истории азербайджанцев.

— Чем можно объяснить попытки некоторых ученых принизить заслуги Мамед Эмина Расулзаде в создании АДР?

— Честно говоря, я не знаю ни одного сколько-нибудь серьезного специалиста, профессионально занимающегося исследованием истории АДР, который ставил бы под сомнение роль и заслуги М.Э. Расулзаде в процессах национального пробуждения, завершившихся в мае 1918 года провозглашением независимости Азербайджана. Обычно этим занимаются профаны, или же лица, преследующие определенные политические цели.  Думаю, что на подобные факты даже не стоит обращать внимания, поскольку это стало бы для них большой честью, которых они не заслуживают. Как говорят на Востоке, «…, а караван идет».

— Ваша оценка на роль М.Э.Расулзаде в создании Азербайджанской Демократической Республики и развитии идеи азербайджанизма.

— Оценивая заслуги М.Э. Расулзаде в этой области, следует учесть, что национальную идеологию азербайджанцев приходилось создавать в довольно сложных условиях. Достаточно напомнить, что еще в начале ХХ века основой самоидентификации азербайджанцев являлась религия.

Как писал в одной из своих статей великий Узеир Гаджибеков, «если кого-то из нас спросишь:

— Кто ты?

— Я мусульманин, – последует ответ.

— К какой нации ты принадлежишь?

— К мусульманской нации.

— Какую религию исповедуешь?

— Мусульманскую.

— На каком языке говоришь?

— На мусульманском  языке».

Подобное положение было продиктовано особенностями исторического развития Азербайджана. Ведь в течение столетий Азербайджан развивался как составная часть исламского мира. Согласно же Корану разделение мусульман по национальному,  расовому и языковому признаку считается большим грехом, равносильным язычеству, с которым ислам вел жестокую и непримиримую борьбу на протяжении всей своей истории. В этом отношении ислам считает всех мусульман, независимо от их национальной и расовой принадлежности, членами единой «умму» – сообщества мусульман всего мира. Очевидно, что данное обстоятельство препятствовало развитию этнической идентичности не только азербайджанцев, но и представителей других мусульманских народов, обеспечивая полное доминирование религии в их сознании.

Но в случае с азербайджанцами ситуация еще больше усугублялась тем обстоятельством, что в своем подавляющем большинстве исповедовали шиизм. Последний же, по мнению Ахмед бек Агаоглу, является национальной религией Ирана. По его мнению, шиизм – был выражением покоренного, но не сломленного арабскими завоеваниями иранского духа и способом сохранения персами собственной идентичности в огромном мусульманском мире.

В этом отношении широкое распространение шиизма в период господства Сефевидов в XVI веке среди населения Азербайджана оказало весьма негативное воздействие на этническое развитие азербайджанских тюрков. Ведь они фактически стали единственным тюркским народом, в основной своей массе, принявшим шиизм. В этом смысле распространение Сефевидами шиизма среди азербайджанских тюрков, а также их постоянное противостояние и вражда с другими тюркскими правителями, и прежде всего с османами и узбеками, объективно способствовали отчуждению азербайджанцев от остальных тюркских народов, и наоборот, установлению тесных культурно-языковых и духовных связей с персами.

Шиизм фактически стал своеобразным вирусом, заражающим бациллой иранизма этнический организм азербайджанцев. Неудивительно, что к началу XIX века масштабы иранского влияния на азербайджанцев достигли особенно угрожающих размеров для этнической структуры азербайджанцев. Характеризуя тогдашнюю ситуацию, М.Э. Расулзаде отмечал, что «азербайджанцы, позабыв о своем тюркском происхождении, считали себя иранцами. Они мыслили как иранцы и вели иранский образ жизни. Азербайджанцы, забывая о своих корнях, теряли многие национальные черты, принимая обычая и традиции персов».

Предотвратить эту угрозу удалось лишь с возникновением национальной идеологии в начале ХХ века, основателем которой стал М.Э. Расулзаде. Началом процесса разработки национальной идеологии со стороны М.Э. Расулзаде можно считать появление в 1914 г. серии статей на страницах журнала «Дирилик» под общим названием «Национальное бытие». В них М.Э. Расулзаде, пожалуй, впервые в Азербайджане предпринял попытку систематизации представлений о нации в соответствии с требованиями современной науки. Значимость этой работы М.Э. Расулзаде состоит в том, что в момент их появления у азербайджанцев не было даже общепринятого этнонима и лингвонима.

Как известно, к началу ХХ века во всем исламском мире понятие  «миллет» (нация) использовалось в качестве синонима термина «умма», т.е. подразумевало не этническую, а религиозную общность. Выступая против подобного подхода, М.Э. Расулзаде провел  четкую грань между этими понятиями, указав на то, что «умма» имеет чисто религиозное содержание, поскольку означает конфессиональную общность,  в то время как понятие «нация» относится к этническим общностям.

Безусловно, в этой работе, изданной в 1914 году М.Э. Расулзаде еще не дошел до однозначного признания азербайджанской национальной индивидуальности, но не вызывает сомнений, что эволюция его взглядов шла в данном направлении. Подтверждением тому являются его многочисленные публикации в газете «Ачыг соз», опубликованные в период Первой мировой войны. В них он, хотя и в несколько скрытой форме, подчеркивал необходимость создания национального государства.

Правда, до Февральской революции 1917 г. М.Э. Расулзаде публично не выдвигал идею создания национальной государственности  азербайджанских тюрков, поскольку для этого не было даже минимальных политических условий, которые появились  лишь со свержением самодержавия в феврале 1917 года. Национальные силы Азербайджана во главе с М.Э. Расулзаде не преминули воспользоваться ситуацией для развития и укрепления позиций национального движения.

Впервые в истории национальных движе­ний тюрко-мусульманских народов Российской империи, именно М.Э. Расулзаде в ходе проходившего с 15 по 20 апреля 1917 года в Баку I-го Общекавказского мусульманского съезда выдвинул идею предоставления Азербайджану национально-территориальной автономии в рамках российского государства.

Окончательно же оформление идеологии азербайджанизма произошло на I Всероссийском мусульманском съезде, проходившем с 1 по 11 мая 1917 года в Москве, где столкнулись представители двух непримиримых течений – унитаристов и федералистов, одно из которых ратовало за сохранение мусульманской, а другое за формирование национальной идентичности.

Унитаристы в лице их главного идеолога А. Цаликова утверждали, что из-за своей отсталости «российским мусульманам еще рано думать об организации национального государства». Будучи последовательным сторонником концепции «единой мусульманской нации», А. Цаликов больше всего был обеспокоен тем, что в результате реализации принципа федерализма «мусульмане России расчленяться на многочисленные племена и взамен мусульманского единства возникнут чувства татарства, туркменства, казахства, крымства, башкирства, таджикства и азербайджанства». При этом он договорился до того, что федерализация России служит империалистическим планам «разделяй и властвуй», и поэтому не соответствует интересам широких слоев мусульманского населения».

Главный оппонент А. Цаликова на съезде М.Э. Ра­сул­заде в своем выступлении, наоборот, сделал упор на необходимость развития национальной идентичности. Указав на ошибочность позиции А. Цаликова в отношении понятия «нация», М.Э. Расулзаде, в частности, сказал: «Иногда можно услышать, что ислам является олицетворением нации. Говорят, что ислам, в отличие от христианства, ставит своих приверженцев в положение национальности. Но это ошибочная точка зрения. Подобно тому как нет христианской нации, так же не существует и мусульманской нации. Есть только нации, исповедующие ислам».

Развивая свою мысль, М.Э. Расулзаде вышел далеко за рамки традиционной концепции о «единой тюркской нации» и фактически подтвердил национальную самобытность отдельных тюркских народов. Так, он заявил: «Тюрко-татар­ские нации имеют единое происхождение. Вместе с тем неопровержим и тот факт, что они говорят на различных диалектах и отличаются своими особенностями. В настоящее время у поволжских татар имеются собственная литература, печать, свои писатели и поэты. Узбеки также имеют свою богатую литературу. Начинает развиваться казахская и киргизская пресса. Ни один из этих народов, подчинившись диктату, не согласится отказаться от своей индивидуальности. Точно также и азербайджанские тюрки не откажутся от своего языка, литературы и обычаев».

Эти высказывания М.Э. Расулзаде являются свидетельством того, что начался процесс вычленения азербайджанского самосознания из общемусульманского и общетюркского сознания. Безусловно, можно дискуссировать о степени зрелости на тот момент национальной идентичности азербайджанских тюрков, но ее наличие было уже очевидным фактом. Иначе, создание АДР было бы невозможным.